Блин…я так и не дошла до третьего акта «Баядерки».
И поездки в Пирогово. ..
Вобщем, немного о том и про «Трипільске коло».
Не помню, писала или нет, но я все хочу походить по Опере. Просто походить. Потому что Опера – это лабіринт. А я их люблю. Как-то, прочитав п программке, описание третього акта хождение по царству теней во сне, я ожидала короткого акта. Ну, минут на п’ятнадцять. Действия-то там всего ничего. Но, оказалось, все сов сем не так. Да, действия всего ничего. Зато много образности. И, если хотите, психодела. Именно на этом третьем акте я и прониклась балетом. И забыла про Буфетчиц, запах копченой колбаски, кондеры и сползающее с плеч кимоно. Первый ярус балкона – самое то. Полупустой первый ярус. Для меня остались только рисунки – спирали, змейки и круги, которые рисовали движения балерин в белых пачках. Музыка в баядерке – только фон. И почему-то в тот момент звук не воспринимался…Хотя, может и он делал свой вклад в зрительный гипноз. Я перед актом все думала, как они будут изображать тени. Вспоминала «Самый дальний берег» Урсулы Ле Гуинн.
Тени выходили на сцену медленно и беззвучно, как положено теням. Они колебались на фоне темных декораций в своих белых пачках. Тени воспринимались полупрозрачными и безликими. Теней было много, они «спускались» вереницей, такой вьющейся линией – «вниз».
А ведь и правда, Тени – они и есть тени. Тени окружили и закружили Солора. Он был живывм….А они - прикладывались к его жизни. Тени всех времен и народов одинаковы. Мне было даже немного страшно…потому что танец был именно игрой теней. Теней Аида и самого дальнего берега. Я знала, что однажды пришедшего они не отпустят и сам живой будет рад уйти с ними. Что, собственно, такого привлекательного в тенях? Почему навье царство так влечет людей из яви? Они боятся Теней, но все же идут за ними. Что в навьях такого чарующего? Их призрачность и прозрачность? Возможность сбросить груз , который давит душу? Солор, например, предал и ждал наказания. А тут – Никия вроде не пропала, будто бы и не случилось ничего особенного…
Вот в этих образах сна и был настояний балет. То, что лично мне в «Щелкунчике» не хватило. Вернее не в «Щелкуне», а в его исполнении. Этого не хватало и супермодерновой и вроде бы подчеркнуто-образной постановке «Мастера и Маргариты». Не было в них чего-то такого, что отвело бы от буквального восприятия, от события, балерины в пачке, балеруна в колготках и дрыгов ногой под. музику. Образы…образы, оправданно беззвучные в том числе, должны сплетаться из музыки и танца. Только тогда музыка и танец имеют смисл.
Конечно, и музика, и танец могут использоваться для отображения событий по сути будниччных, или для демонстрации «лица и фигуры» и «возможностей человеческого тела», но это как-то слишком мало и бедно. Это не удовлетворяет. Оставляет чувство «то ли лыжи не редут, то ли я идиот». Потому что любая демонстация без содержания смысла не имеет. А пересказ «просто жизненной истории» - скучен , потому что слишком уже много раз эти истории были пересказаны.